Святая Четыредесятница, завершившаяся в пятницу шестой седмицы, стала временем благодатного очищения душ, приготовлением верующих к встрече величайшей тайны домостроительства Божия. Оставшиеся дни Великого поста, озаренные светом грядущего Воскресения, посвящены благоговейному воспоминанию спасительного пути Господа — последних дней земной жизни Богочеловека Иисуса Христа, чья искупительная жертва стала вратами вечной жизни для всего человечества.
Накануне двунадесятого праздника, 12 апреля в 18 часов, братия Крыпецкой обители совершили всенощное бдение в Успенском храме. Под сводами древней святыни, в мерцании лампад и свеч, словно ожили евангельские строки: молитвенное горение монашествующих слилось с ангельским славословием, а песнопения, словно фимиам, возносили сердца верующих ко престолу Славы.
Воскресные песнопения уступили место торжественным гимнам Господского праздника Входа Господня в Иерусалим, напоминая о тайне Божественного смирения — Царь царей шествует на вольную страсть, принимая хвалу от уст младенцев.
Наутро, по благовесту, созвавшему паству «от края до края вселенной», в 10 часов началась Божественная литургия. Песнопения братского хора, подобно райским водам, наполняли храм благодатью Святого Духа.
По молитве «Отче наш» прозвучала проповедь, раскрывающая глубинную связь Ветхого и Нового Завета: Господь, завершив трёхлетнее служение спасения, вступает в Иерусалим не как земной правитель, но как Агнец, ведомый на заклание. Священник со скорбью напомнил о пророческих слезах Спасителя над градом, отвергнувшим Божественную Любовь, и о мистическом предостережении всем временам — отвержение благодати влечёт духовное опустошение.
«Се, стою у двери и стучу» — эти слова Откровения, прозвучавшие в наставлении, стали сердцем проповеди. Истинное осанна, как отметил священник, — не в пальмовых ветвях, но в распахнутых вратах сердца, где Христос, Царь кротости, желает совершить Пасху с каждым верующим. Лишь впустив Свет в глубины души, человек обретает подлинную свободу — радость о Духе Святом, предвкушающую вечную Пасху в Царствии Небесном.
Богослужения Страстной седмицы, упомянутые в завершение, — это сакральное восхождение по ступеням Гефсимании и Голгофы. Каждый день, от «Се Жених грядет» до молчания Великой Субботы, — призыв к духовному бдению, чтобы, следуя за Христом в Его крестном пути, верные могли воскреснуть с Ним в сиянии Света Нерушимого.
По окончании Литургии, при пении праздничных тропарей, священнослужители совершили славление у праздничной иконы, а чин Панагии, объединивший братию за общей трапезой, стал духовным мостом между земным и горним — залогом того, что Богослужение не заканчивается у церковных стен, но продолжается в каждом дыхании обращённой к Богу души.
